ЧЕТВЕРТЬ ЛЬВА И КАИН

других. Но истина есть истина. Разве не факт, что индийцыполучили от нас в наследство отлично налаженное хозяй­ство?

Манубхай Дхар широко улыбнулся, согласно кивал го­ловой.

Да, все было отлично налажено. На внутренних стенах Тадж Махала я видел следы британских штыков. Гордые и бескорыстные сыны империи выковыривали драгоценные камни, некогда украшавшие один из священных памятников Индии, и отправляли их в свою далекую, холодную и го­лодную, добрую, старую Англию. Так или примерно так было «налажено» все «хозяйство».

А индо-мусульманская резня?! О ней и по сей день с ужасом вспоминают в Пакистане и Индии. Слезы и кровь потоками неслись по древним дорогам страны. Я вспомнил моего делийского приятеля-журналиста. В течение одной ночи он потерял тогда мать и отца, жену и детей. В тече­ние одной ночи он поседел, он постарел на целый век.

Все было отлично налажено.

—   Мы, островитяне, бескорыстны в наших отношениях с Индией. Нам нечего делить,— простодушно рокотал бас. Манубхай Дхар широко улыбался, согласно кивал го­ловой.

Делить нечего, это верно. Верно в отношении тех бары­шей, которые англичане и по сей день выкачивают из Ин­дии. Ведь до сих пор львиная доля всех иностранных капи­таловложений в Индии принадлежит банкирам Сити.

А Манубхай Дхар по-прежнему широко улыбался. Ему было на все наплевать. Ведь его улыбка стоила миллиона долларов. (Так, кажется, говорят нынче за океаном?) Он был совладельцем и младшим партнером господина Бернли.