И СЛОВО ВЗЯЛ ПЕНДЖАБЕЦ

Чужеземец за границей зачастую замечает такие явле­ния, детали, особенности, которые жителям той или иной страны кажутся обыденными, естественными, а потому — само собой разумеющимися. Считается, что о них и гово­рить-то скучно. А если кто и заговорит ненароком, то услышит в ответ уныло-безразличное: «Ну и что? Это ведь как дважды два».

Помню, в одной книжке иностранного автора об Индии я прочитал: «Джайны даже на лицо надевают марлевую повязку, чтобы не лишить жизни мушку, которая случай­но может залететь им в рот. А когда в матрасе заводятся клопы, они выносят матрас на улицу и ждут, пока насеко­мые сами не разбегутся на все четыре стороны. Согла­сно джайнизму, убийство даже насекомого — смертный грех».

— Ну и что,— подумал я.— Это ведь как дважды два...

Итак, начну с того, как я познакомился с одним ста­рым человеком. Шел я тогда по Крещатику и спросил его,

как покороче и побыстрее пройти в парк. Несмотря на свой преклонный возраст, старик настоял на том, чтобы лично провести меня к парку, который, по его словам, на­ходится совсем рядом. Мне ничего не оставалось, как сле­довать за ним. Идти старику было, явно нелегко. Через каждые тридцать — сорок шагов он останавливался. Было похоже на то, что у него больна левая нога. Старик вел меня минут пятнадцать, затем остановился и, улыбнув­шись, указал на могучую каменную арку, за которой тяну­лись, насколько хватало глаз, зеленые шапки старых де­ревьев.

— Вот ваш парк,— сказал он,-— веселитесь и отды­хайте.

Приветливо помахав мне рукой на прощанье, он, с тру­дом ступая на больную ногу, пошел в направлении того места на Крещатике, где мы повстречались.

Я долго стоял и смотрел ему вслед. И мне было стыд­но, что из-за меня больной старик предпринял такую дли­тельную и совершенно ему ненужную пад ятру.

Кстати, пока мы шли, старик сказал мне, что совсем недавно он прочитал «Автобиографию» и «Открытие Ин­дии» Джавахарлала Неру.

—    Меня потрясло,— говорил он, подымая кверху ука­зательный палец правой руки и глядя на меня из-под оч­ков,— что в 1942 году, сидя в английской тюрьме, Неру больше всего интересовался исходом Сталинградской бит­вы. Он верил в нас! Он верил в нашу победу! Великолеп­но. Великолепно!..

—    Хочу рассказать также и о голубоглазой Галине,— продолжал Даршан после небольшой паузы.— Я повстре­чал ее во Львовском аэропорту, когда ждал отправления самолета на Одессу.